В 2014 году я работал в Крыму журналистом и вынуждено был гражданином Украины. Как и все крымчане, я смотрел на события Крымской весны предвзято и безальтернативно — я ждал Россию.
Предпосылки
Крымчане всегда были крымчанами, даже при Украине. Никогда они не были украинцами и открыто это говорили. И я не был, хотя большую часть моей жизни полуостров принадлежал Украине. Хотя как принадлежал? Так думали в Киеве, наверное, так думали чиновники, и так было написано в атласах, контурных картах, официальных документах и так далее. Но менталитет не пишется казенным языком на гербовой бумаге, это внутреннее. Достаточно вспомнить, что в 1991 году крымчане проголосовали за отделение от УССР. Но не сработало, Украина вынудила крымских депутатов наложить мораторий на это решение. Крымчане проглотили горькую пилюлю, прошло несколько лет, и в 1994 году у Крыма появился свой президент — Юрий Мешков. Правда, в этой должности он пробыл всего-то с января 1994-го по март 1995-го. А потом все обратно — Крым часть Украины, и Киев уже решил не выпускать полуостров из своих цепких рук. Конституцию Крыма упразднили и создали автономную республику.
В середине нулевых, после победы "оранжевой революции", началась тотальная украинизация. Но насильно мил не будешь. Крымчане отторгали все украинское, как организм борется с вирусами. Многие ездили в Севастополь, где стоял Черноморский флот, чтобы "подышать Россией". Действительно казалось, что там даже воздух другой. А еще красивые советские дома, на улицах города патрули из российских военных, музеи, корабли…
Параллельно ходили слухи, что проукраинские крымские политики частично пытаются договорится с новой властью в надежде подороже себя продать. Судя по тем именам, которые тогда звучали, никто продать себя не смог. На паршивых овец спрос слабый.
Как вы яхту назовете…
Одна из самых правильных вещей в событиях 2014 года — это наименование всего происходящего — Крымская весна. Казалось бы, какая весна, если события начались в феврале? Но "Крымский февраль" — вообще не то. Не звучит. Да и погода в феврале в Крыму — это нечто серое, грязное, состоящее из туч, холодных ветров, грязных луж и голых деревьев. Не вызовет никаких приятных ассоциаций этот период.
Весна — обновление, тепло и вообще все позитивное. Очевидная вещь, не спорю. Но каждый маркетолог знает, что правильный нейминг — уже половина успеха. И с Крымской весной, думаю, так и вышло — эти слова приятно произносить, и ассоциируются они с тем прекрасным для каждого крымчанина периодом, когда каждый мог внести свой вклад в будущее полуострова.
Добро должно быть с кулаками?
Ярко запомнились те моменты, когда украинские политики все же приезжали на полуостров "на переговоры". Хотя о чем было говорить? Решение для жителей Крыма было уже фактически принято, и референдум имел только то значение, что должен был узаконить выбор крымчан.
Самое яркое появление, конечно же, это приезд Петра Порошенко. 28 февраля он прибыл на полуостров, чтобы "вернуть Крым", и делать он это пытался обещаниями. Закончилась эта поездка для него публичным изгнанием — его долго гнала толпа по центру Симферополя, он получил несколько тумаков, после чего успел впрыгнуть в такси и сбежать от обозленных крымчан. Как сейчас помню, это был вечер, уже темное время суток, и люди действительно старались себя сдерживать, хоть дело и дошло до оскорблений и легких тумаков. Откровенно говоря, стоило бы Порошенко сказать хоть слово, и его судьба могла бы быть гораздо грустнее, чем даже сейчас.
Такой пример, невольным свидетелем которого я также стал, это приезд депутата Верховной рады Украины Алексея Гончаренко. Он прибыл на полуостров в начале марта и зачем-то полез к крымским ополченцам, которые стояли на охране военной части на улице Карла Маркса. Гончаренко долго провоцировал бойцов, пытаясь их "вызвать на разговор", и в итоге пропустил "двоечку" и присел на асфальт. На этом его история поездки в Крым завершилась.
Надежный щит
"Вежливые люди" стали визитной карточкой Крымской весны. В 2014 году состояние украинской армии было далеко не самым лучшим, что помогло избежать вооруженных конфликтов. Украинские военные не были мотивированы, воевать им было нечем, да и бесполезно — результат был очевиден.
Самое интересное, что украинские бойцы на видео откровенно признавались, что никакого страха перед российскими воинами не испытывали, скорее молчаливое уважение. Были, конечно, агрессивно настроенные, но таких мало, и в основном это были приезжие из различных регионов Украины. По итогам им дали выбор: остаться в Крыму и получить гражданство России или сложить оружие и быть свободными.
С техникой поступили иначе — ее всю отдали обратно Украине, причем в том состоянии, в котором она была. А состояние это можно оценить в большей степени как плачевное. Чего стоит только дизель-электрическая подводная лодка "Запорожье". Это была единственная подводная лодка во флоте Украины, и это была единственная подводная лодка проекта U01, которая стояла на вооружении.
Три дня без сна
16 марта, в день проведения референдума, люди действительно шли на избирательные участки как на праздник. Помню свой участок — холл одного из колледжей Симферополя, где мой друг работал психологом. В тот день он был в избирательной комиссии, как всегда вежливый, отглаженный, но с каким-то совсем нетипичным настроением. Возвышенным, что ли. На участок люди приходили семьями, многие с флагами России. Тогда уже на улицах столицы Крыма стояли "вежливые люди", вышедшие из охраняемых ими зданий. Они охотно фотографировались с местными жителями, не проявляли ни малейшей агрессии и, в принципе, не воспринимались как угроза. Определение было четкое и ясное: эти люди — освободители.
И все эти три дня — от начала референдума до объявления о его результатах — были просто бессонными. Спать не хотелось, никто не желал пропустить что-то важное, значимое, историческое.
17 марта Крым ненадолго стал суверенным государством. Все знали — так надо. А уже 18 марта президент РФ Владимир Путин, председатель Совета министров Крыма Сергей Аксенов, председатель Государственного совета Крыма Владимир Константинов и глава Севастополя Алексей Чалый подписали Договор между Российской Федерацией и Республикой Крым о принятии в Российскую Федерацию Республики Крым и образовании в составе Российской Федерации новых субъектов.
Это был эмоциональный взрыв. Я помню, как мама полдня была на нервах, ждала подписания, а после него еще полчаса плакала от радости, помню, сколько флагов России было по всему Симферополю, в том числе и на нашем окне.
Сейчас, оглядываясь на тот период, понимаешь, что воссоединение Крыма и России было неизбежно. Просто из-за самодурства украинских властей это так оттягивалось. Украина для Крыма была не мамой, а мачехой. При этом как в сказке — злой и вредной.
