Определяя тему нашего заседания, мы исходили из того, что в начале текущего года наметился переговорный вектор в отношениях России с Западом. И это должно было создать новые условия для контактов нашей страны с теми, с кем в течение последних лет наблюдалась только конфронтация.
Ситуация существенно изменилась. Одно дело — когда Запад, единый как никогда, был нацелен на нанесение нам стратегического поражения. Никакой альтернативы, кроме как оказывать противодействие такому подходу (точнее — очередному походу) нам не оставалось.
Несколько иначе видится ситуация, когда единство антироссийской коалиции явно рассыпается, когда нарастают противоречия между Европой и США, а новые жильцы Белого дома демонстрируют симпатию и сыплют в наш адрес комплиментами.
Именно это, на мой взгляд, делает актуальным обсуждение вопросов о дальнейших перспективах взаимодействия России и Запада. Каким оно может быть в будущем? Насколько мы в нём заинтересованы как цивилизация? В чём его цивилизационные угрозы?
Предлагаю сегодня обменяться мнениями по этим вопросам. Выскажу и свои оценки, которые, как мне кажется, помогут запустить конструктивную дискуссию.
Россия всегда искала за Западе технологии. Не только производственные, но и социальные. На русскую почву переносились европейские (а до середины прошлого века это и означало — западные) образование и наука, различные виды искусства, организация быта. Вести европейский образ жизни считалось признаком принадлежности к высшим слоям общества, подчёркивало элитарность.
Отсюда — элитные рестораны европейской кухни, парадный европейский костюм и даже пресловутый «евроремонт». Кстати, если многие позаимствованные сферы мы капитально переварили, сделали своими и не чувствуем в них зависимости от западной «моды», то в области быта оглядываться на то, как там у них, «за бугром», стало для нас дурной привычкой, от которой следует срочно избавляться.
Замечу, что вместе с разными полезными и нейтральными заимствованиями мы получили в подарок от Запада и многое, что считается нашими «родовыми болячками»: ту же самую бюрократию или, скажем, пьянство.
Всё это тоже экспортировали из Европы. Да что там, даже та самая жёсткая версия крепостничества, с которой так упорно боролись революционеры-демократы, также выла экспортирована из Европы — транзитом через Польшу.
Всё это не так широко известно, как правила поведения за столом или университеты, но следует иметь в виду, что любые, самые нужные и полезные, заимствования без издержек невозможны. Какая-то грязь к ним в любом случае прилипнет.
Но так или иначе: Россия привыкла к тому, что Запад ей нужен, даже необходим. Мало того, курс на то, чтобы стать частью Запада был для нашей страны стратегическим направлением в течение нескольких веков. Его придерживались практически все 300 лет правления в России династии Романовых, которые и сами были вполне западными людьми, и Россию пытались превратить в европейское государство. Уверен, из добрых побуждений, желая только хорошего своей Родине.
И что получилось в итоге? Династия пала, а Родина пережила цивилизационную катастрофу.
Уверен, что руководители КПСС, беря курс на сближение с Западом, тоже хотело своей стране только хорошего, было уверено, что использует исторический шанс на прекращение изнурительной «холодной войны» и приобщение к передовым западным технологиям, на доступ к миллиардным западным инвестициям.
Чем всё это закончилось — мы знаем. Но вот — насколько осознаём, что всякий раз максимальное сближение с Западом оборачивалось для нас провалом? Если осознаём недостаточно — рискуем пережить нечто подобное в третий раз.
Мы в Крыму особенно болезненно воспринимаем такую перспективу, поскольку мы свой выбор между Россией и Европой сделали. И для нас, тех, кто пережил Крымскую весну, это навсегда — два полюса, две противоположности, а не две части целого. Мы поставили на этот выбор всё: и своё настоящее, и своё будущее.
И если бы наш выбор не был бы поддержан Россией, Крыма, как уникального регионального сообщества, просто бы не было.
Наше дальнейшее существование напрямую зависит от исхода навязанного России цивилизационного противостояния. И речь не о признании российского статуса Крыма и отмене санкций. Речь о том, быть нам или не быть. Кстати, это касается не только крымчан, а практически всех наших сограждан и соотечественников.
МЫ УВЕРЕНЫ, ЧТО БЫТЬ!
Но победа сама нам в руки не свалится. А чтобы победить, нам необходимо изжить все оставшиеся сомнения в том — Европа ли Россия? В тяжелейший момент Великой Отечественной войны наша пропаганда выработала лозунг: «Убей немца!». Сейчас уместно было бы призвать: «Убей в себе европейца!».
Как и 80 лет назад для победы нам необходимо ожесточение, непримиримость и чёткое различение: на «МЫ» и «ОНИ».
Кстати, наш противник такую мобилизацию общественного сознания вовсю проводит в рамках пресловутой «культуры отмены», искореняя в своих обществах всё русское.
Вовсе не призываю следовать по стопам русофобов и выбрасывать на помойку высшие достижения европейской культуры, как духовной, так и материальной, но различные формы низкопоклонства перед Западом сегодня равносильны государственной, цивилизационной измене.
В ЦИВИЛИЗАЦИОННОМ ПРОТИВОСТОЯНИИ МЫ МОЖЕМ ПОБЕДИТЬ ТОЛЬКО КАК ЦИВИЛИЗАЦИЯ — уникальная культурно-историческая общность со своими духовными ценностями, ментальностью, собственной шкалой приоритетов.
Великий русский мыслитель Николай Яковлевич Данилевский, нашедший последнее упокоение в Крымской земле, называл стремление во всём подражать Европе болезнью «европейничания». Несмотря на его предупреждения, болячка эта дорого обошлась нашим предкам. Но при этом мы так и не стали частью западной цивилизации, для чего должны были раствориться в её недрах и исчезнуть.
Никогда у «наших западных партнёров» не получалось поглотить и переработать под себя Россию, как они это делали со своими колониями, полностью уничтожив, поработив или поставив в зависимость от себя более древние, чем западные, народы и цивилизации. На нас у них сил не хватило. За это мы должны благодарить своих героических предков и Господа Бога, предопределившего нам быть носителями особого божественного замысла, реализация которого и есть смысл существования нашей цивилизации.
Но не будем забывать, что несколько раз Запад был близок к этой заветной для себя цели, неоднократно ставил перед нами вечный гамлетовский вопрос. И нынешняя его русофобия во многом связана с тем, что битые нашими предками шведы, французы, немцы (не говоря уже о поляках) поколениями вынашивают замыслы исторического реванша.
Итак, близкие, с нашей стороны едва ли не «братские» контакты с Западом всегда были опасны для сохранения нашей идентичности, а нередко — и для нашего физического выживания.
При этом единственное рациональное объяснение наших разворотов на запад кроется в стремлении перенять передовой опыт, прорывные достижения цивилизации-лидера, которой Запад являлся последние 300-400 лет.
Но наша искренность, доверчивость и восприимчивость никогда не находили адекватной реакции у «западных партнёров». Им от нас всегда нужны были исключительно дешёвые ресурсы для собственного развития и благополучия.
В этой констатации кроется и ответ на вопрос: возможна ли очередная «перезагрузка» в отношениях России и Запада?
Сейчас кажется, что возврат к прошлым отношениям невозможен, тем более что привлекательность Запада изрядно обветшала и померкла. И технологически, и по части обустройства быта Запад стремительно теряет мировое лидерство. Что же касается его морального авторитета, то он подорван так основательно, что на его восстановление потребуется не одно поколение.
С другой стороны, это ведь мы как-то слишком легко простили Европе — тем же немцам — злодеяния, учинённые против нашего народа. Казалось бы, после того, что Советский Союз сделал для сохранения немецкой государственности, немцы должны бы из поколения в поколение благодарить русских, которые имея возможность не стёрли с лица земли их страну и этот народ. Но вместо этого в ответ на своё великодушие мы получили «Леопарды» на нашей земле, которые убивают наших солдат. И что, после этого — снова перезагружать отношения как ни в чём не бывало? Учить их языки и принимать их здесь, ездить туда? Они будут каждое утро говорить: «Good morning, всё в порядке, мы друзья», но в душе по-прежнему считать нас расово неполноценными недоносками. И при первом удобном случае вновь попробуют взять у нас реванш за все свои исторические неудачи.
Это, так сказать, константы, поскольку Запад именно таков и никакого другого Запада никогда не было. Но при этом он ведь ещё и меняется. И далеко не в лучшую сторону.
Запад фактически утратил собственную идентичность. Ещё сто лет назад эту цивилизацию называли «западно-христианской». Сейчас уместнее было бы говорить об АНТИ-христианской цивилизации, которую стремятся построить на руинах западного христианства.
Да, общества западных стран сопротивляются, всё более склоняются к поддержке тех политических сил, которые манифестируют защиту традиционных ценностей. Но весь мир видит, как эти силы оттирают от реальной власти или склоняют к предательству своих предвыборных обещаний.
Испытываем ли мы к европейцам ненависть? До тех пор, пока они как нацисты не топчут нашу землю — наверное, нет. Но и дружбы с ними не получается.
Это вовсе не означает, что нам надо заколотить все двери, окна и форточки в Европу. Хотят торговать — пожалуйста. Любовь не получилась - возможно, бизнес получится. Это можно было бы и перезагрузить. Но никакого возвращения к любым формам цивилизационной зависимости быть не должно. Не хотят взаимодействовать с нами как с равными — они не единственные на планете и уже не самые прогрессивные, а скоро будут и не самые богатые.
Мало того, Запад неудержимо устремляется к пропасти. Кстати, не в первый раз в своей истории. Но если от тирании Наполеона и нацистского «нового порядка» его спасла Россия, то от диктатуры откровенных содомитов и сатанистов спасать его как-то не хочется. Хотя, может быть, и придётся.
Поскольку до тех пор пока рядом с нами существует очаг этой заразы, нельзя быть спокойными за судьбы наших детей и внуков: опасные бациллы самоуничтожения будут во все щели стремиться проникнуть к нам, вглубь нашего общества.
О том, что наше цивилизационное пространство уязвимо для внешнего воздействия, можно судить по судьбе бывшей Украины. Безобидный, на первый взгляд, лозунг: «Украина цэ Европа!» обернулся гибелью сотен тысяч русских людей и разорением страны. Но зато теперь в православных храмах Киева — города, священного для каждого русского человекам — проводятся сатанинские шабаши. Вот такая «цэ Европа».
Мы хорошо помним, какое безумие охватило жителей Украины, когда перед ними замаячил призрак евроинтеграции. Справедливости ради, ничего сверхъестественного Европа Украине не обещала. Это местные пропандисты-русофобы раздули тему с заключением соглашения об ассоциации с ЕС до масштабов цивилизационного выбора. Но самое страшное, что Украина этот выбор сделала. И заняла своё обычное место в Европе.
Четыре сотни лет назад ядро нынешней Украины было интегрировано в европейское пространство и специализировалось на работорговле и военном наёмничестве. Она была втянута в перманентную войну с южными и восточными соседями, так сказать, «до последнего протоукраинца», за что регулярно получала от Европы щедрые порции… аплодисментов.
Крайне показательная преемственность! Ни на что другое Украина, в любой конфигурации включённая в европейское пространство, рассчитывать не может.
Альтернатива имеется только в родном доме — едином с нами цивилизационном пространстве. Займут ли там остатки Украины персональную квартиру или обзаведутся отдельно стоящим флигелем — покажет время. Но возвращение домой для наших запутавшихся в самоопределении соотечественников — вещь неизбежная.
Ошибаются те, кто считает, что разворачивающийся на наших глазах конфликт разводит нас навсегда. В истории никогда не бывает «навсегда». Цивилизационный инстинкт возьмёт своё, безумцы будут нейтрализованы, обманутые — одумаются, слепые — прозреют.
Для нового возвращения украинского «блудного сына» должен появиться новый Богдан Хмельницкий. Но главное — нужно, чтобы было куда возвращаться, чтобы Русский мир посылал правильные сигналы.
Мы же пока запутались с обозначением тех же украинцев, в оценках украинства. То говорим, что мы с ними — один народ, то клеймим их всякими нехорошими словами. А ведь украинцами считаю себя не только жители территорий подконтрольных киевскому террористическому режиму, но и миллионы наших сограждан. Далеко не все они готовы сходу признать, что являются носителями искусственной идентичности.
Следует помнить, что украинизация не вчера и даже не позавчера появилась. Это поле минировали полтысячелетия и сходу его не рекультивируешь.
Это должна быть хорошо продуманная, долговременная программа, разработка которой потребует недюжинных интеллектуальных усилий, научной добросовестности и гражданской честности. Если хотите, это — один из элементов той самой денацификации, являющейся одной из основных целей СВО, но — денацификации в долгую. В её ходе предстоит разоблачить массу мифов и фальсификаций, некоторые из которых плотно вошли в общественное сознание не только тех, кто называет себя украинцами. Это болезненный процесс, и он должен осуществляться предельно твёрдо, последовательно и — деликатно.
Но если эту работу откладывать, проблема сама собой не рассосётся. А ведь она, эта проблема, взрывает сегодня наше цивилизационное пространство и вносит в его пределы жёсткий конфликт. Очевидно, каким образом это влияет на становление нашей цивилизации.
Русский мир давно и целенаправленно атакуют те силы, которым его развитие и процветание ненавистно по определению. Воспользовавшись нашими неурядицами они сумели привить враждебность к своему родному цивилизационному дому немалой части тех людей, кто столетиями жил с нами бок о бок.
Русофобия стала частью их национальной идеи, потому что другой идеи у этих отщепенцев просто быть не могло, и потому что те, кто работает против нашей цивилизации, именно русофобию им в качестве новой «национальной» идеологии подсунули.
Да и куда проще — обвинить во всех своих грехах и неудачах Россию? Она и плохая, и колониальная, и местные культуры ассимилировала, а ресурсы — присваивала.
Эта схема работает не только с украинцами. Именно так пытаются воспитывать казахов, узбеков — вы сами дополните этот перечень «жертв российского колониального имперского режима»…
Примечательно, что натравливают на нас все эти народы те, кто реально веками высасывал соки из народов, попавших в сети их колониальных империй, а теперь строит из себя менторов демократии и прав человека.
Но их усилия окажутся никчёмными, если мы будем чётко знать, кто мы сегодня и кем должны стать завтра. Если таких ориентиров не будет у нас самих, то куда мы позовём тех, кого хотели бы вернуть в своё цивилизационное пространство?
Что мы можем предложить братским нам народам, у которых с нами общая история и близкая ментальность? Диктатуру совести. Царство справедливости. Тот самый Русский собор в широком смысле — когда все народы России объединяются вокруг общей идеи. Русской идеи о торжестве совести и справедливости. Но всё это предстоит ещё выстроить у самих себя. И в этом нам точно никакая Европа (впрочем как и Китай или Индия) не помощники.
Нам надо, жизненно необходимо, стать технологически передовыми, эффективными, успешными. Тогда к нам на вход в цивилизацию очередь выстроится. Но главное — мы можем такими быть. И обязательно станем, если вернёмся к себе, будем развивать своё, если состоимся как Цивилизация.
