Александр Проханов. Громада двинулась.
Русское восстание против ига было почти незаметным. Случилось восстание 1993 года — баррикады, сражение с ельцинизмом, расстрел баррикад из танков. Потом восстали русские десантники в Югославии, которые, не испросив разрешения НАТО, совершили свой легендарный бросок в Косово, в Приштину, обнаружив волю к сопротивлению. И вот прозвучала Мюнхенская речь Путина, бросившего вызов Западу. А потом возвращение Крыма, восстание в Донбассе и наконец Специальная военная операция — война, которая грохочет три года.
Специальная военная операция породила трясение такой силы, что это трясение прошлось не только по Украине, России и Европе, но прошлось по всему миру, как взрывная волна термоядерного удара. И это трясение длится, русское восстание продолжается.
Война сорвала пломбы со множества замороженных, запечатанных процессов, ускорила те, что едва намечались. В России всё сдвинулось, замерцало множеством вспышек, множеством видимых и невидимых схваток, множеством обретений и свершений. Россия создаёт армию нового типа. Та, что пошла на войну, декоративная, пригодная для парадов, почётных караулов, не справилась с поставленной перед ней задачей. Отступила от Киева, Харькова и Одессы, не пробилась в Приднестровье, перешла в глухую оборону, терпела поражение, пока не очнулась, не окрепла. Восстановила прорванный фронт и перешла в наступление.
Русская армия становится многочисленной. Вместо паркетных генералов у неё появились боевые командиры. Солдат научился воевать на этой новой войне. Научился по-новому обращаться с танками, с самоходными установками. Научился бороться с дронами, научился маскироваться от всевидящего ока американских спутников-шпионов. Сегодня армия России — самая боеспособная армия мира. Её мощь оплачена кровью и неудачами недавнего прошлого. И эта мощь будет незыблема.
