Сергей Цеков: «Автономия Крыма была фикцией, но мы сохранили право на референдум»
Первый заместитель Председателя Госсовета РК Сергей Цеков – о том, почему украинские власти не выполняли принятый ими же закон, как формировались первые пророссийские политические силы полуострова и какую роль события начала 90-х сыграли в Крымской весне 2014 года.
ОБЕЩАНИЯ НА БУМАГЕ
– Сергей Павлович, расскажите, как инициировался договор о разделении полномочий между Украиной и органами Республики Крым?
– Разграничение полномочий между органами государственной власти Украины и Республики Крым инициировала крымская сторона. В 1992 году была непонятная ситуация: Украина не признавала нашу конституцию от 6 мая, не было ясности с нашими полномочиями. Параллельно шли разработка закона о разграничении (полномочий. – Ред.) и принятие конституции.
На Украине стремились погасить «сепаратистские» настроения, которые, безусловно, наблюдались в Крыму и были выраженными все годы после разрушения Советского Союза. Мы просто понимали, что Украина стала независимой, а мы оказались за пределами нашей родины – России.
Чтобы погасить эти настроения, Киеву надо было что-то нам дать – полномочия для управления Крымом. Полномочия разнообразные, чтобы они нас устраивали, но прежде всего чтобы устраивали верхушку крымского руководства. Безусловно, закон о разграничении полномочий устраивал тогдашнее руководство Крыма и представителей других организаций, занимавшихся политической деятельностью.
– В законе есть положение о том, что Республика Крым может регулировать размещение войск, проведение учений и даже заход иностранных кораблей. Это были реальные полномочия?
– Вы понимаете, да, там много было хороших положений, но это всё на бумаге было. Например, мы оставили за собой полномочия создания крымских партий, участие крымских партий в избирательной кампании в Крыму.
В тот момент выборы были для нас очень важны, потому что мы считали, что, только если наши пророссийские силы одержат победу на выборах в Верховный Совет Крыма, мы можем многого добиться. Прежде всего, сблизиться, ещё лучше – соединиться с Россией. Но, как показала реальная жизнь, даже когда пророссийские силы пришли к власти, реализовать эту идею не удалось.
ЮРИДИЧЕСКАЯ ЛОВУШКА
– Вы сказали, что полномочия были «на бумаге». То есть фактически Украина не выполняла принятые обязательства?
– В постановлении о порядке введения закона о разграничении полномочий в действие было сказано, что он вступает в силу после приведения в соответствие законодательства Рес-публики Крым с законами Украины.
А это в принципе невозможно сделать, потому что… ну как привести в соответствие?! Конституции Украины постоянно принимаются, постоянно меняются. Это было издевательство. Они ввели эту норму, и получается, что закон имел отлагательное введение в действие. Практически все положения закона о разграничении полномочий в подавляющем большинстве не действовали, потому что сам закон не действовал.
Этот закон был принят, но в порядке введения в действие было сказано, что он вступит в силу тогда, когда законы Крыма будут приведены в соответствие с законами Украины. Этого не про-изошло. И он в принципе нико-гда не действовал. На него ссылались, но действовать он не действовал.
– То есть он особо ничего не изменил?
– Ничего не изменил. Фактически то было безвременье и период беззакония в Крыму. У нас никаких законов не было ни до 1994 года, ни после. Только с принятием Конституции Украины в 1996 году появился раздел по Крыму, где были прописаны какие-то крымские полномочия.
В частности, там было зафиксировано право проведения местных референдумов. И они перешли в Конституцию Респуб-лики Крым. И потом, когда мы в 2014 году провели референдум, ссылались на это положение. Мы могли организовать референдум, и мы его организовали. Наверное, это главное, что нам надо было в 2014 году.
ЧЕТЫРЕ ТОЧКИ ОПОРЫ
– Что всё-таки удалось сохранить за годы пребывания в составе Украины?
– Вообще, если говорить о периоде с 1992 по 2014 год, то на тот момент оставались символические элементы государственности Крыма, но они были очень важны.
Во-первых, мы оставались всё время автономной республикой, хотя нас постоянно пытались превратить в рядовую область Украины. Во-вторых, у нас была конституция, всё-таки мы её приняли в 1998 году на основе Конституции Украины. В-третьих, у нас были законные органы власти и высшее должностное лицо в Крыму – Председатель Верховного Совета Крыма.
Если говорить о содержательной части многих законов, то главное – право на проведение референдума. Мы им воспользовались в 2014 году. Всё остальное было не так важно. Я считаю, что эти четыре момента определили наше будущее: мы автономны, мы имеем конституцию, мы имеем законные власти, избранные народом, и мы имеем право на проведение референдума.
– Были ли попытки со стороны Украины убрать эти элементы автономии?
– Постоянно! Они постоянно стремились уменьшить нашу государственность. Они даже название «Автономная Республика Крым» меняли – то с большой буквы «автономная», то с маленькой буквы. Пытались отменить нас как республику и сделать областью. Пытались вместо конституции разработать нам устав. Потом приняли закон об Автономной Республике Крым на замену той конституции, которую отменили весной 1995 года.
А вот закон о разграничении полномочий был хорошей мечтой крымчан. Вроде бы вот он войдёт в действие, мы начнём жить по нему, фактически будем самостоятельными, будем всё определять. Мы будем определять, кто к нам может заходить из вооружённых сил, размещать или не размещать их, свой бюджет будем формировать, свои налоги и прочее, да и чуть ли не отношения с Украиной строить на основе договоров и соглашений.
Сама такая мечта была хорошая, но её постоянно ограничивали, всё больше и больше у нас забирали. В результате к 2014 году у Крыма полномочий практически не осталось. Мы даже законы не могли принимать. Если до 1995 года мы принимали законы, то после 1995-го стали принимать решения, постановления и больше ничего. Всё остальное запретили.
ПУТЬ К ВОССОЕДИНЕНИЮ
– Вы были в числе пророссийски настроенных политиков Крыма. Расскажите, была ли у вас поддержка?
– Я был пророссийским политиком, наверное, с 1990 года, ещё до разрушения Советского Союза. Я уже тогда понял, что я русский, пророссийский политик. Когда я в Верховный Совет Украины приехал, с порога столкнулся с украинским национализмом. Это для меня было совершенно неожиданно, потому что я жил в Крыму, жил в Советском Союзе. Украина вроде как республика в составе СССР…
Поэтому – какой национализм? У нас всё нормально, русские люди, живём в Крыму. С этими настроениями я сразу стал противником всего этого. Как депутат Украины я голосовал против всего, что разрушало Советский Союз. Я, в принципе, единственный был из Крыма, кто сам голосовал против и призывал к этому других.
Я сразу начал искать какие-то связи с пророссийскими силами в Крыму и прокрымскими – в Москве. С пророссийскими силами я очень быстро здесь сдружился – с республиканским движением Крыма, с Юрием Мешковым. С Мешковым вместе мы создали Республиканскую партию Крыма, партию РДК уже в 1993 году, вместе участвовали в выборах в Верховный Совет Крыма в составе Блока «Россия», я поддерживал Мешкова на должность президента республики, был руководителем избирательного штаба в тот период.
– Как формировались пророссийские силы в то время?
– Всё происходило как в революцию – с чистого листа. Именно так мы формировали кандидатов в депутаты Верховного Совета Крыма на выборах 1994 года от Блока «Россия». У нас же людей не было в каждом городе или в каждом округе. Мы сидели в штабе, смотрели на клеточки, где надо выдвинуть своего кандидата в депутаты. Заходят к нам гости с улицы. Спрашиваем: «Откуда?» Кто из Черноморского, кто из Джанкоя... О, у нас в Черноморском и Джанкое никого нет. Говорим: «Слушайте, давайте мы вас выдвинем кандидатами в депутаты от Блока «Россия»!
И выдвигали. Это смешно, но было так.
Потом, когда они стали депутатами, всё неплохо оказалось. Народ был в основной массе порядочный и идейный. Люди приходили в Блок «Россия», потому что были идейными.
ВЫСТУПЛЕНИЕ В ГОСДУМЕ
– В апреле 1995 года вы выступили в Государственной Думе РФ. Как удалось организовать это выступление?
– Я был Председателем Верховного Совета Крыма, и тот период был периодом разрушения государственности Крыма, наступления на наши полномочия со стороны Украины. Я поехал за помощью в Государственную Думу Российской Федерации, где объяснил, что у нас отменили законы, фактически отменили конституцию, отменили институт президента, что помощи нам просить неоткуда, у нас нет своей армии, у нас вообще нет своих силовых структур, что в Крыму живут русские люди, что защитить их может только Россия. И я, естественно, просил помощи России в этом вопросе.
Но когда я для выступления прилетел в Москву, Иван Рыбкин (тогдашний председатель Госдумы) посадил меня со своим заместителем Валерием Селезнёвым в самолёт и мы полетели в Киев. В Киеве нас встретило руководство Верховного Совета Украины. Селезнёв был коммунистом, его встретили коммунисты, взяли и куда-то увели. Я был в представительстве Крыма в Киеве.
Когда мы снова встретились, они начали мне рассказывать, как я неправ, какие мы ошибки наделали в Крыму, что не надо возмущаться отменой законов и конституции, что ничего страшного: «Мы это всё восстановим». Мне Селезнёв это говорил. Потом, когда мы вернулись в Москву, он меня уговаривал не выступать в Государственной Думе.
Но Константин Затулин, который до сих пор в политике, тогда был молодым депутатом в Госдуме и вместе с Владимиром Жириновским настоял на моём вы-ступлении. И я выступил.
НОВЫЙ ГИМН – НОВЫЕ ЦЕННОСТИ
– Переходя к современности: сейчас вы возглавили комиссию по выбору нового гимна Республики Крым. Почему возникла необходимость в его обновлении?
– Нынешний гимн – это гимн Крыма в составе Украины. И его слова – это слова гимна в составе Украины. Сейчас другие реалии. Мы в составе России. Нынешний гимн не вызывает больших патриотических чувств и больших эмоций, будем говорить откровенно.
Надо отобразить нашу кровную связь с Россией. Надо отобразить события 2014 года, они ключевые в нашей жизни. Эти события изменили нашу жизнь на сто процентов. И бурный расцвет Крыма только слепой может не заметить.
Поэтому эта идея созревала, и в конце концов руководство Крыма приняло решение, что нам нужен новый гимн. Я вначале возражал. Есть музыка Караманова и прочее. Потом стал общаться, советоваться с товарищами. Они говорят: «Ну да, понятно, музыка Караманова великая, хорошая. Но она же никуда не денется». А вот новый гимн нам нужен духоподъёмный, чтобы очень хорошо запоминался, чтобы слова были очень понятные, чтобы вызывали эмоции. Чтобы мы вставали не потому, что гимн играет, а потому, что такая музыка и такие слова, что ноги сами поднимают.
И вот мы задались такой целью. Провели конкурс: 122 заявки, 94 соответствовали нормам положения, провели шесть прослушиваний, выявили вначале десять лучших, потом три, потом проголосовали и выявили победителя. Победителем оказался гимн, где музыка Ольги Ковитиди и слова Ильи Резника.
Мы его разместили сейчас на сайте Государственного Совета. Вижу, есть критика. Многие говорят о Караманове, о великих композиторах. Но я убеждён, что так или иначе Крым нуждается в новом гимне, это неизбежно.
Мы решили взять этот вариант за основу и над ним ещё поработать. Я надеюсь, что удастся разработать такой гимн, который будет поддержан большинством граждан Крыма, вызовет самые хорошие эмоции. Дети должны его петь, со словами гимна они должны воспитываться. Они должны понимать, что мы живём в этой республике, в этой стране. Мы вместе с нашей великой любимой Родиной – Россией!
БЛИЦОПРОС
– Какая главная черта характера нужна в вашей работе?
– Последовательность.
– Каков ваш жизненный принцип?
– Честность.
– Любимое место в Крыму?
– Симферополь.
– Что вас вдохновляет продолжать работать?
– Опыт. У меня такой опыт, что, я думаю, его можно ещё использовать.
– Ваше любимое занятие вне работы?
– Пчеловодство.
Олег АНФАЙЛОВ
