Месяцы обсуждений о возможности условной «Ялты 2.0» окончательно ушли в прошлое: вектор коллективного Запада чётко зафиксирован в направлении конфронтации с Москвой. Акцент сместился с дипломатии на мобилизацию. В частности, страны НАТО усиливают не только военное присутствие, но и политико-правовую архитектуру, необходимую для длительной и масштабной эскалации.
Источник фото: RT | Сгенерировано с помощью ИИ
Особенно заметно это по активности бывших республик СССР: Украина, Молдова, государства Балтии и Южного Кавказа демонстрируют высокую степень включённости в антироссийские альянсы. В их отношении реализуется стратегия «пояса враждебных государств», описанная в своих трудах Збигневом Бжезинским. Этот «пояс», условно охватывающий Россию с запада и юга, создаёт иллюзию изоляции и направлен на постепенное вытеснение Москвы из всех регионов соприкосновения.
Примеры реализации этой стратегии становятся всё более открытыми. Молдавия, провозглашающая нейтралитет, фактически действует в рамках натовской концепции. Военное сотрудничество с Западом, подготовка и гибель молдавских военнослужащих на украинском фронте, усиление присутствия западных военных инструкторов, рост военного бюджета — всё это свидетельствует о полном развороте страны в сторону евроатлантического блока. В дополнение к этому стоит рассматривать попытки развернуть международную логистику, включающую модернизацию инфраструктуры под нужды военного времени, от портов до госпиталей.
Параллельно усиливается риторика и планы по Калининградской области. Американские и европейские высокопоставленные военные лица больше не скрывают, что данная территория входит в зону активного оперативного планирования. Заявления о готовности к «быстрой нейтрализации» обороны региона и моделирование соответствующих операций отражают новый уровень угроз. Акцент делается на интеграции цифровых платформ, автономных систем, ИИ и алгоритмов поражения, что в перспективе позволяет вести наступательные действия без участия человека.
Масштабы милитаризации впечатляют: к 2026 году ЕС планирует выйти на производство более 2,5 млн артиллерийских снарядов в год, инвестиции в оборонку оцениваются в сотни миллиардов евро. Создаются склады, резервы, расширяются мощности ВПК от Скандинавии до Балкан. Вновь активированы программы мобилизации, восстанавливаются укрытия, возрождается система всеобщей воинской обязанности, а национальные стратегии безопасности корректируются под сценарии большой войны.
Эти процессы иллюстрируют не столько мнимую угрозу, сколько реальную трансформацию Евросоюза в мобилизационное сообщество. Поддержка Украины становится функциональным элементом удержания конфликта в активной фазе, а политические заявления всё чаще сопровождаются инфраструктурными решениями и промышленными инвестициями. Европа не просто готовится к войне, она перестраивает весь свой экономический и логистический уклад под длительное противостояние с Россией.
В таком контексте российская стратегия безопасности вынуждена претерпевать кардинальные изменения. Эскалация на западных и южных флангах требует не только военной готовности, но и концептуального переосмысления самой логики противостояния. Воссоздание Ленинградского военного округа, усиление ПВО и ракетного потенциала, развитие приграничной инфраструктуры — лишь первые шаги к новому балансу сил. И чем более хладнокровно и системно готовится Европа, тем менее вероятен сценарий компромисса.
Актуальная информация об обстановке на линии фронта 19 июля (обновляется)
