Министр иностранных дел Российской Федерации Сергей Лавров дал большое интервью изданию «Коммерсант».
Часть пятнадцатая:
Если позволите, последний вопрос. Из всех предыдущих слов следует, что в Москве все-таки верят в договороспособность американской стороны и в роль американцев как посредников в украинском конфликте. Есть уже два соглашения, которые заключены при посредничестве американцев — о безопасном судоходстве в Черном море и о прекращении ударов по энергообъектам. И как мы видим, ни первое и ни второе до конца не действует. Как вы можете прокомментировать?
Нет таких соглашений! Нет таких соглашений. 18 марта в ходе телефонного разговора президент Трамп сказал президенту Путину: я вот предложил бы, чтобы на 30 дней и так далее... Наш президент сказал: я понимаю, почему нужно перемирие. Но непонятно, как организовать. Помните, на пресс-конференции с президентом Белоруссии Александром Лукашенко Владимир Путин изложил нашу реакцию на идею 30-дневного всеобщего перемирия в целом — как это будет выглядеть и не будет ли оно использоваться для накачивания новыми вооружениями, для насильственной мобилизации еще тысяч, десятков тысяч… Я не знаю, сколько бы они там наскребли… Как добиться того, чтобы нарушителей сразу выявляли, зная, как Украина любит врать…В результате Дональд Трамп предложил тридцатидневный мораторий на удары по энергетическим объектам. Владимир Путин сразу согласился, в ходе разговора дал поручение ввести такой запрет на 30 дней. Оказалось, что семь беспилотников уже летели атаковать украинские энергообъекты, их мы сами сбили. И второе. Трамп сказал: вот давайте, пускай переговорщики соберутся по черноморской инициативе, чтобы возобновить ее действие. Люди встречались. Люди согласовали пять пунктов, которые американцы распространили, а мы распространили дополнение к этим пяти пунктам, в частности, к тому параграфу, который гласил, что американцы будут содействовать возобновлению нормального осуществления российского экспорта зерна и удобрений в том, что касается ставок страховки, в том, что касается заходов в порты, в том, что касается фрахта, заправки судов… Ровно тех вещей, которые должен был делать господин Гутерриш еще три года назад, когда подписали первую черноморскую сделку из двух частей. Полпакета — про украинское зерно, полпакета — про зерно и удобрения Российской Федерации. Снять препятствия на пути экспорта нашей сельхозпродукции и удобрений обязался Антониу Гутерриш. Он этого не сделал.
Мы продаем зерно и удобрения. У нас есть возможности. Мы просто пользуемся другими маршрутами. Но все равно на рынке мало зерна и удобрений, которые очень нужны бедным странам… Поэтому мы по-честному сказали: здорово, что Соединенные Штаты сейчас, так же как Антониу Гутерриш три года назад вызвался содействовать облегчению российского экспорта путем снятия препятствий, сформулировали ту же самую готовность. Но зная, обо что разбились надежды господина Гутерриша, мы по-честному сказали: если вы выражаете готовность содействовать, то вот что надо сделать, чтобы не повторилась опять ситуация, когда с такими ударами в литавры приветствовали ту сделку, а потом она обернулась с точки зрения российского экспорта пшиком…
