Его "латали" в обычной избе: как штурмовик "Русский" боролся со смертью и вернулся в строй

«Я РУССКИЙ, Я ИДУ ДО КОНЦА»

Он гордо носит позывной Русский и никогда не сдаётся. После тяжелейшего ранения Константин вернулся в своё подразделение – обучать новобранцев тактике боя. Отдыхать сейчас не время, считает наш герой.

ДОМА ОДНИ ДЕВОЧКИ

Константин пошёл воевать по зову совести. Являясь учредителем и генеральным директором собственной строительной фирмы, он давно нашёл своё призвание. Но примерно год назад подписал контракт добровольца и стал солдатом.

– Я давно хотел уйти на СВО, и сдерживал меня не бизнес, поскольку там всё налажено. У меня в семье одни девчонки: жена Александра, дочка София, кошка, рыбка... Не мог их оставить одних. Но однажды мы пришли в магазин и дочь вдруг у кассы громко закричала: «Папа, ты мой герой, ты лучше всех!» Вот тогда я принял окончательное решение идти на передовую. У всех есть тысяча причин не пойти, но в один момент вдруг понимаешь, что надо, – говорит Константин.

Пройдя обучение, Русский с товарищем оказался в очень необычном подразделении. Оно занималось штурмом вражеских позиций на кроссовых мотоциклах.

– На моциках погонять под прицелом вэсэушных дронов – это же весело, – с грустной улыбкой замечает он. И добавляет: – Кому-то нужно выполнять и эту работу.

Боевое задание в июне Русский будет помнить всю жизнь. В сторону села Миролюбовка выдвинулись две группы мото-штурмов. Две связки – водитель и десант. По рации их вели опытные инструктора, но в какой-то момент произошёл сбой связи, что неудивительно на линии боевого соприкосновения. В рацию Русский и его напарник услышали взрыв: группа, что ехала впереди, погибла.

Не имея чётких указаний, куда двигаться, Константин и его товарищ оказались одни среди вражеских укреплений, в самом пекле. Во время очередной атаки беспилотника мотоцикл перевернулся. Русскому сильно повредило ногу. В следующую секунду от взрыва погиб его товарищ. Константин ушёл в лесополку, но она была буквально напичкана растяжками и минами. Спрятаться и отдохнуть там не получилось. Перевязав раны, Русский принялся за зачистку. Вот и пригодились полученные в учебке знания. Далее солдат пошёл искать своих. Собрав группу из уцелевших парней, постепенно начал продвигаться к нашим.

– Я находил раненых, но не успевал даже порадоваться, как нас накрывало взрывами, – вспоминает Русский. – В какой-то момент под броню моему напарнику залетел снаряд. Он погиб, а меня сильно зацепило – разорвало внутренние органы. Наблюдал, как автомат становится алого цвета, как меня облепляют насекомые. И в ту минуту меня словно кто-то толкнул. «Не смейте меня есть, я ещё живой!» – вырвался вопль из подсознания. Мне стало дико обидно за себя и всех погибших ребят. «Мы ещё живы», – сказал я себе – и не стал умирать.

Лопата вместо автомата

Несколько суток солдат стойко боролся со смертью. То теряя сознание, то приходя в себя, он шёл и мысленно разговаривал с Богом. Он пил из грязных луж. В самый страшный момент своей жизни он увидел над головой зависший дрон-разведчик. В его руках откуда-то оказалась лопата вместо автомата. Костя не помнит чётко, как её нашёл. Зато в его памяти навсегда отпечатался момент, как он откатился в овраг и начал забрасывать себя землёй.

– Господи, я очень хочу хотя бы раз увидеть своих девчонок. Но если я тебе там нужней, забери меня сейчас, не мучай уже. Ещё одного ранения мне не пережить, – такой монолог вёл русский солдат в последнюю, как ему казалось, минуту своей жизни.
И тут же пошёл дождь, сильный ливень. Дрон убрался восвояси, а боец упал на сырую землю навзничь и стал жадно слизывать с губ капли дождя. В эту минуту он понял, что будет жить.

Его подобрали ночью. На багги с дикой скоростью он мчался к своим. Водитель дал ему автомат отстреливаться, но Константин был настолько слаб, что едва мог держаться за борт легковесного авто, чтобы не выпасть под колеса.

Почти в бессознательном состоянии он увидел коридор, люстру и трёх медсестёр. Никаких больничных условий: его латали и штопали в обычной избе. От потери крови он долго был на грани между жизнью и смертью, но чётко знал, что жить будет.

Дальше тоже было непросто: раненых прятали в подвалах, переправляли на перекладных. Только в Ростове, когда его загружали на носилках в вертолёт, он понял, что спасён, и надолго потерял сознание.

Ряд операций провели Русскому в Санкт-Петербурге. Его случай курировал профессор, всякий раз удивляясь живучести и везучести своего пациента. Костя быстро шёл на поправку. Получив направление на двухмесячный отпуск после ранения, Русский сразу понял, что вернётся на передок, потому что там он нужнее.

Сейчас Константин стал инструктором: он передаёт молодым опыт, учит выживать, готовит группы к самым сложным боевым заданиям. У него есть личный мотоцикл, чтобы везде и всюду успевать. Но на штурм к врагу его, конечно, теперь не отправляют. Мы спросили солдата, о чём он хотел бы сказать военным и всем, кто будет читать его историю. И он ответил:

– Знаете, смерть ведь не самое страшное, что может случиться с нами. Глупая и бессмысленная жизнь гораздо страшней.

Елена САХАРОВА

Ранее мы писали, Как командир САУ с позывным Стужа-22 выбивал украинских неонацистов из Мариуполя