22 октября 1883 года родился советский дипломат Адольф Иоффе. Отношение к нему в СССР было несколько двойственным. С одной стороны, он умер в 1927 году и не попал, таким образом, под каток сталинских репрессий, оставшись "чистым" представителем "ленинской гвардии" (фраза в заголовке принадлежит Ленину). С другой стороны – уж очень яркий троцкист…
Происхождение одного из первых советских дипломатов было вопиюще непролетарским – он родился в семье купца первой гильдии Абрама Яковлевича Иофe, который, по словам дочери дипломата Надежды, "был владельцем всех почтовых и транспортных средств в Крыму, имел собственный дом в Москве, звание потомственного почётного гражданина и считался „любимым евреем“ министра Витте".
Адольф Абрамович окончил гимназию, проучился год на медицинском факультете Берлинского университета, но на самом деле его манила не медицина, а революция (диплом врача он позже получил, но никогда не практиковал). Надежда Иоффе вспоминала, что на вопрос о том, как его угораздило стать революционером, отец отшутился так:
"Наверное, потому, что мальчиком я был очень толстым. Стесняясь своей полноты, я не бегал, не играл в подвижные игры, не ходил на танцы. Сидел и читал книги. Вот и дочитался".
В 1903 году он вступил в РСДРП, примкнул к меньшевикам. Участвовал в революции 1905 года – участвовал в планировании восстания на броненосце "Потёмкин" и помог бежать из-под стражи одному из организаторов восстания – Константину Фельдману.
На IV (Стокгольмском) съезде РСДРП был назначен членом Заграничного бюро ЦК РСДРП.
В 1906 году был сослан в Сибирь, бежал из ссылки и осел в Европе, посещая Россию только нелегально. Там ещё годик поучился на юридическом факультете Цюрихского университета*. Занимался психологией, учился (и лечился) у знаменитого психолога Альфреда Адлера. Троцкий писал об Иоффе так:
"Его нервная система была отягощена тяжёлой наследственностью. Несмотря на чрезвычайно внушительную, слишком внушительную для молодого возраста внешность, чрезвычайное спокойствие тона, терпеливую мягкость в разговоре и исключительную вежливость, – черты внутренней уравновешенности, Иоффе был на самом деле невротиком с молодых лет".
В 1908 году начал сотрудничать с Троцким, ведя международный раздел в его газете "Правда" (Троцкий потом очень возмущался, когда Ленин позаимствовал его название). В августе 1912 года Иоффе был одним из организаторов конференции "Августовского блока", которая должна была воссоединить расколотую по фракциям РСДРП, в чём не преуспела.
В 1912 году был арестован в Одессе и сослан в Тобольскую губернию. До Февральской революции находился на сибирской каторге: в 1913 году вновь арестован и осуждён с лишением всех прав состояния на вечную ссылку в Сибирь. В ссылке работал врачом и устроился в общем-то неплохо – писали, что он был самым обеспеченным ссыльным.
После Февральской революции приехал в Петроград, вошёл в группу Троцкого ("межрайонцы") и был одним из издателей троцкистского журнала "Вперёд!"
На VI съезде РСДРП(б) летом 1917 года группа Троцкого объединилась с большевиками и Иоффе стал кандидатом в члены ЦК, а в августе избран секретарём ЦК РСДРП(б).
Иоффе был депутатом Петроградской городскую думы (возглавлял фракцию), членом Демократического совещания и Предпарламента, делегатом II Всероссийского съезда Советов, членом ВЦИК. Входил он и в Петроградский Военно-революционный комитет (а по свидетельству Троцкого даже его был его председателем во время Октябрьской революции).
После победы революции Иоффе был направлен на работу в НКИД и принимал участие во всех сколько-нибудь важных переговорах периода Гражданской войны. Выбор был обусловлен, вероятно, знанием им иностранных языков. Во время переговоров с Польшей участники отмечали, что глава советской делегации, свободно говоривший по-польски, выглядел более уверенно, чем поляк (но от необходимости уступить Польше часть территорий Украины и Белоруссии это не избавило).
Вообще Иоффе дипломатом стал во многом случайно – большевики не собирались заниматься такими глупостями, рассчитывая на мировую революцию. И уж тем более не собирался этим заниматься Иоффе, который был левее большевиков. Позже он писал: "я могу проводить только революционную политику и (…) не могу быть проводником новой политики" (имеется в виду политика мирного сосуществования, неизбежная в случае строительства социализма в отдельно взятой стране).
Вместе с Троцким он вёл переговоры в Бресте и нёс, соответственно, свою часть ответственности за ошибки, допущенные советской делегацией (незаключение своевременно мира, фактическое признание УНР и т.п.)
Интересно, что Иоффе до последнего не поддерживал позицию Ленина по Брестскому миру, но именно Ленин уговаривал его возглавить делегацию после ухода Троцкого, но тот согласился только на статус консультанта.
На VII съезде РКП(б) в марте 1918 года вновь избран кандидатом в члены ЦК РКП(б). Был одним из инициаторов перемещения Троцкого на пост наркомвоенмора, после отставки с поста главы НКИДа, в результате которого он стал создателем регулярной Красной армии.
В апреле-декабре 1918 года Иоффе – полномочный представитель РСФСР в Германии (это была первая зарубежная миссия Советской России). Заключил ряд советско-германских соглашений (в т.ч. – о выплате Россией немцам 6 млрд марок компенсаций за национализированное имущество). Именно Иоффе, при отсутствии связи с Москвой, удалось купировать кризис, возникший после убийства посла Мирбаха.
При этом конфликтовал с наркомом Чичериным – в это время единственным направлением внешней политики Советской России было германское. Острослов Радек по этому поводу отметил, что Иоффе перенёс НКИД в Берлин... Да что там Чичерин – Иоффе самому Ленину указания давал (когда речь шла о возвращении кораблей Черноморского флота в оккупированный немцами Севастополь).
Иоффе активно участвовал в подготовке революции в Германии и 6 ноября 1918 года вместе со всем полпредством был выслан из страны.
В 1919-20 годах – член Совета обороны и нарком госконтроля УССР. Затем – организатор Рабоче-крестьянской инспекции.
Подписал мирные договоры с Эстонией, Латвией, Литвой и Польшей. Председатель Турккомиссии ВЦИК и СНК СССР и член Туркбюро ЦК ВКП(б).
Член советской делегации на Генуэзской конференции. Конференция эта имела целью урегулирования экономических отношений между непризнанными советскими республиками (СССР ещё не было, делегация РСФСР представляла интересы всех республик) и Западом. Стороны выкатили друг другу встречные иски на много-много денег (Запад – долги прежних правительств и ущерб от национализации; большевики – ущерб от интервенции). Закончилось предсказуемо ничем. Зато удалось заключить соглашение с Германией, которая отчаянно нуждалась в ресурсах для восстановления экономики.
С 1922 года – чрезвычайный посол в Китае и Японии, представитель Советского правительства в Пекине. Иоффе был главой советской делегации на Чанчуньской конференции – там РСФСР и Дальневосточная республика обсуждали вопрос о выводе японских войск с Дальнего Востока. Конференция окончилась безрезультатно из-за отказа японцев покинуть Северный Сахалин (их, в результате, оттуда выперли только в 1945 году). Японцы, кстати, вообще не считали Иоффе дипломатом – его визит в Японию считался частным, но со странной формулировкой: "для лечения, могущего прояснить существующее непонимание между нашими странами".
26 января 1923 года подписал совместную декларацию с Сунь Ятсеном. В соответствии с ней СССР поддерживал китайских революционеров независимо от политической ориентации. Это открыло возможности сотрудничества между Гоминьданом и китайскими коммунистами.
В Японии в 1923 году Иоффе заболел множественным полиневритом. В связи с болезнью был направлен в Австрию, где прошёл курс лечения.
После смерти Ленина Иоффе писал Зиновьеву: "было бы весьма рискованным и неудачным пытаться заменить Ленина одним лицом и что поэтому необходимо теперь создать не председателя Совнаркома, а президиум".
С 1924 года – полпред СССР в Вене. Для себя он считал это понижением и требовал отправить его в Токио. Однако, Сталин не хотел усиления группировки Троцкого и довёл дело до того, что Иоффе заявил: "либо моё назначение в Токио (хотя бы временно); либо мой окончательный уход из дипломатии".
Его просьба была удовлетворена – его вернули в СССР. В июне 1925 года он стал зампредом концессионного комитета (председателем был Троцкий). Кроме того, преподавал "советское право" в МГУ.
Советское руководство отказалось в надлежащем объёме профинансировать лечение Иоффе (такое бывало с людьми из окружения Троцкого – достаточно вспомнить Склянского, который случайно утонул во время командировки в США в 1925 году). Не будучи в состоянии работать, Иоффе застрелился 17 ноября 1927 года.
Одно из причин его смерти было глубокое разочарование:
"Вы не отдаёте себе полного отчёта в том вырождении, которое претерпела партия. Подавляющее большинство её, во всяком случае решающее большинство, – чиновники; они гораздо больше заинтересованы в назначениях, повышениях, льготах, привилегиях, чем в вопросах социалистической теории или в событиях международной революции".
После него осталось адресованное Троцкому письмо, в котором Иоффе призывал патрона к борьбе за лидерство в партии:
"Политически Вы всегда были правы, а теперь более правы, чем когда-либо. Когда-нибудь партия это поймёт, а история обязательно оценит. (…) Вы правы, но залог победы Вашей правоты – именно в максимальной неуступчивости, в строжайшей прямолинейности, в полном отсутствии всяких компромиссов".
Троцкий в своей речи на могиле Иoффе, ставшей его последним в СССР публичным выступлением в СССР, сказал: "пусть никто не смеет подражать этому старому борцу в его смерти – подражайте ему в его жизни!" Через два месяца он отправился в ссылку.
* В курсах истории СССР и КПСС обязательно подчёркивалось, что Совнарком был самым образованным правительством Европы. Мне ещё тогда было непонятно, как люди, получившие образование в элитных аристократических школах и университетах быть менее образованными, чем учившиеся по модели два курса – три коридора? Но такие вопросы не поощрялись.
